Я - Беггинс. Крис Беггинс.
Здравствуйте, друзья. Я - маяк. Меня теперь зовут Новый Порт. Но моё настоящее имя - Neufahrwasser. Так меня назвали ещё в 1894 году, когда в моём фонаре возник первый Свет.
Люди говорят, что я - близнец маяка из Кливленда в США. Это возможно - судя мо старым фотографиам, мы очень похожи друг на друга. Увы, моего брата уже давно нет в этом мире. Но я уверен, что он светит на том далёком, последнем берегу, на которой попадают все маяки, уходящие навсегда.
Я был первым маяком на Балтийском побережье, у которого выл электрический фонарь. И одним с нескольких, у которого был шар времени. Этот шар, кстати, есть у меня и сегодня. И он действует, как один из двух в Европе.
Длинные годы я дарил морякам Свет и надежду. И я никогда не подвёл ни одного из капитанов, которых судна заходили в порт в Гданске. Я помогал им найти дорогу, и каждый день, ровно в двенадцать, указывал им точное время. Я радовался, когда судна бросали якорь радом со мной, и немного грустил, когда уплывали за горизонт. И постоянно посылал им свой Свет...
У меня сегодня грустная годовщина. Это уже 77 лет... я бы хотел забыть этот ужасный день, но сегодня старая рана особенно болит. Она зажилась, но рубец всё ещё виден. Вы видите? Эти ясные кирпичи, рядом с окном?
То лето, в 1939 году, было странным. Я помню невероятно синее небо, и тихую, синюю Балтику. Было прекрасно - но одновременно тревожно. Ко мне заходили люди в формах, смотрели из окон и галереи на ту сторону канала. Там находился польский военный склад (он назывался Вестерплатте) - и я чувствовал нехорошие мысли тех, которые наблюдали за ним. Однако, я не обращал особого внимания - ведь моей задачей было светить, указывать путь.
Но того, что случиось потом, я не ожидал. В конце августа в канале появился линкор. А в моём окне установили тажёлый пулемёт. И погасили мой Свет...
Друзья, я кричал им. Отчаянно кричал. Но они не слушали мой голос. Я не мог ничего сделать. Ведь я - лишь маяк. У меня нет других магических способностей, кроме Света в фонаре. А мой голос могут услышать лишь те, которые этого хотят.
Они не хотели. И ранним утром, в первое сентября, они открыли огонь. Из моего окна. Три минуты спустя выстрелил линкор.
Знаете, для меня тогда остановилось время. Я видел Вестерплатте под огнём, чувствовал, как от взрывов дрожит земля. Потом над фонарём просвистел снаряд - это защитники открыли огонь из своей единственной пушки, и я понял, что, вероятно, скоро погибну. Второй снаряд попал уже прямо в окно, и я почувствовал ужасную боль...
Я не помню, что было потом. Сознание вернулось, когда у меня снова зажгли Свет, несколько месяцев спустя. Но у меня уже не было прежней радости, а рана болела каждый год.
Я простил тех, которые тогда предали меня. Но забыть я не могу, мне забыть нельзя.
Знаете, я теперь музей. Мой Свет окончательно погасили тридцать два года назад, когда в Северном порту построили новый маяк. Он немного странный, правда. И редко он говорит со мной. Молодёжь, ничего не скажешь... Но я люблю его, ибо у него очень тёплый Свет.
После того, как меня закрыли, я длинные годы был забытым и одиноким. И я уже почти смирился с мыслей, что скоро встречусь с моим братом из Кливленда. Я был даже рад, что скоро мы будем светить в той далекой гавани, в которой Свет становится чистим и сильним... а раны совсем не болят уже...
Но пятнадцать лет назад ко мне пришёл один хороший человек и мореход, капитан Яцек Степан Михаляк. И он не позволил мне уйти. Он всё починил, включая шар времени. И даже дарил мне маленький Свет. Правда, я уже не в праве светить ночью. Но в день мне можно, так что я очень рад.
Одного только пан Яцек не смог исправить. Моя рана всё ещё болит... но когда ко мне приходят гости, когда я слышу их голоса, когда я чувствую их сердца, их радость - мне становится легче. Даже сегодня...
Но я помню. И я рассказываю свою грустную историю всем, которые хотят слушать меня. Хватит только остановиться у фонаря, и посмотреть на мой маленький Свет. И тогда, если только захотите - вы сможете услышать мой шёпот.
Хотелось бы рассказать об этом тем, которые думают, что война может кое-что решить. Сказать им, что это тупик, что нет такой идеи, ради которой надо развязывать этот кошмар. Что после этого всегда остается лишь боль и страдание.
Увы, далеко не все хотят слушать меня. Но я прошу тех, которые услышали - передайте другим.
А когда будете в Гданске - заходите ко мне, пожалуйста. Я всегда рад гостям.
